Ларри валяет ваньку

Папа Гриша был суров и непреклонен.

– Ларри? Я хочу спросить – вы бабки отдавать намерены? Да или нет?

– Конечно, – с готовностью ответил Ларри. – Обязательно.

– А в чем тогда дело?

– А в чем дело?

– Я у тебя спрашиваю. Ты что сюда прислал?

– Что?

– Я у тебя спрашиваю, ты что сюда прислал? Кончай дурака валять, в конце концов. Договорились же – обмениваем акции СНК на долги, так или нет?

– Ну!

– Ив чем дело?

– Ни в чем. Я все прислал.

– Что ты прислал? Филькину грамоту? Почему ничего не подписано?

– Где?

– Что – где? Почему документы не подписаны?

– Какие?

По телефону было слышно, как папа Гриша тяжело перевел дыхание.

– Документы, – стараясь оставаться спокойным, сказал он. – Договор. Передаточное распоряжение. Соглашение об урегулировании долга. Первый раз слышишь?

– Сейчас, – озаботился Ларри. – Договор. Передаточное распоряжение. Что еще?

– Ладно. Дурака решил повалять? Ну давай-давай. Давай и я, старик, с тобой немножко дурака поваляю. Еще соглашение об урегулировании долга. Вспомнил?

– Вспомнил.

– И где это все?

– У вас.

– У меня, – сообщил папа Гриша, – в руках ворох бумажек. С ними только в сортир один раз сходить.

– Это как?

– Это, милый друг, вот так. Тебе передали документы на подпись, сказали подписать и прислать на Завод. А ты что сделал?

– Что?

– Ну хватит! Двадцать второго наш юрист несет твои векселя к нотариусу. Тот пишет распоряжение – и все! Знаешь, сколько штрафу идет за просроченные векселя? Нет? Три процента в день! Я на тебя ежедневно миллион восемьсот зеленых буду накручивать. И давай закончим этот разговор.

– Погодите, – расстроенным голосом сказал Ларри, – погодите... Какие три процента, какой нотариус? Я же все сделал, как вы сказали. Вот

передо мною лежит все, что вы мне прислали. – Он пошуршал у трубки старой газетной страницей. – Я все подписал и отправил. У меня ксерокопия в руках. Печать стоит. В чем дело-то?

– Я не знаю, что там перед тобой лежит, – не отставал разъяренный папа Гриша. – Передо мной лежат простые бумажки. Без печати, без подписи...

– Не может быть! – возмутился Ларри. – Сейчас! Трубку не кладите! Он отстранился от телефона и грозно сказал в пространство:

– Кто материалы на Завод отправлял? Кто? Вот мне сейчас звонят, говорят, что получили не то. Что? Кто? Передай в кадры – пусть немедленно уволят. Что? Какие трое детей? Я сказал – чтобы духу ее здесь не было! Выгнать немедленно!

– Я извиняюсь, – смиренно произнес Ларри, снова беря трубку. – Тут у нас промашка вышла. Небольшая. Сейчас исправим.

– Дорогой Ларри. – Папа Гриша, похоже, начал получать от разговора удовольствие. – Я тебя, мил человек, сколько лет знаю? Ась? Ты меня этими своими фокусами не обманешь. Со мной и не так шутили, да ничего не получалось. Короче, я получил точное указание. У нас нотариус работает до пяти. Двадцать второго числа, без пяти пять, наш юрист у него. Хочешь, чтобы все нормально получилось, – прилетай сюда, привози документы, и мы закончим эту историю миром. Понял меня?

– Понял.

– Ну и ладно. Как там наш друг Платон?

– Хорошо. Привет вам передает.

– И ему передавай. Ну, до встречи.

Папа Гриша швырнул трубку на рычаг с такой силой, что на другом конце что-то пискнуло.

Ларри с сожалением посмотрел на телефон, нажал кнопку местной связи и приказал:

– Чаю с лимоном. Билеты на двадцать второе пусть закажут. Туда – на первый рейс, обратно на последний. Соедините с... с улицей Обручева, и пусть никто не заходит.